Моя дочь Анечка пока еще не ходит – ей восемь месяцев. Но ползает очень быстро, куда я – туда и она вслед за мной: на кухню, в туалет, в ванную, где у меня стирка замочена, а постирать не могу – малышка все время просится на ручки. Когда дедушка (мой отец) увидел, что Аня в очередной раз тянется ко мне на руки – он сказал:
— Не приучай ее к рукам, иначе избалуется и сядет тебе на шею.
Ну, как же не взять ее на руки, если она начинает плакать?
Я дедушку послушала, ну, а делаю свое: молча взяла ее на руки, она сразу успокоилась.
Мое детство
Свое детство я помню смутно, но точно знаю, что меня на руках никто не носил. Просто некому было брать меня на руки. Мама умерла вскоре после того, как я родилась, отца у меня не было. Ближние родственники сдали меня в Дом малютки. Но об этом узнали дальние родственники, у которых своих детей было трое. Они забрали меня к себе, и я сразу к ним потянулась.
Мама и папа меня жалели, но нянчиться со мной у них просто не было времени, как, собственно, и с моими сестричками и братом. Они работали, стараясь прокормить нас, четырех детей, чтобы мы были всем обеспечены. Мои сестрички Нина и Катя были еще маленькие – три и пять годиков. Братик Ваня уже пошел в первый класс. Но он тоже не мог взять меня на руки – все-таки весу во мне было порядочно. Но когда я подросла – то узнала, что родители у меня не родные, что я их приемная дочь. Тогда я подумала: наверное, они не брали меня на руки потому, что я им была не родная.
Не могла я понять своей дурьей башкой, что и своих-то детей они на руках не носили. И времени у них не было, и принцип был свой: детей нельзя баловать, на голову сядут.
Буду дочку свою носить на руках
Росли мы все вместе дружно, и родителей понимали, всегда боялись их ослушаться. Брат Ваня по совету отца в военное училище после школы поступил, он у нас такой красавец. Сестрички обе поступили в институт на педагогов, а я закончила экономический факультет университета.
И один раз ослушалась своих родителей – вышла замуж не за того человека, который сделал бы меня счастливой. Нигде не работал, с выпивкой дружил. А когда я попыталась с ним поговорить – он поднял на меня руку. И тогда мой папа указал ему на дверь.
От этой первой любви осталась у меня дочь Анечка. Ее любят и бабушка, и дедушка, и мои сестры. Но на руки никто не берет: у них не принято носить детей на руках, их же тоже никто не носил.
Только я одна беру на руки доченьку и боюсь, чтобы она не подумала, что ее никто не любит. Как думала в детстве я. Теперь-то я понимаю, что была неправа – в приемной семье меня любили, и доченьку мою любят. Просто носить ребенка на руках – это не главное доказательство любви к нему. Но я все равно буду носить свою девочку, пока она не повзрослеет: пусть ощутит на себе материнскую любовь в полной мере.