О том, что мой муж состоит в разводе со своей первой женой, и что он выплачивает алименты на ребенка, я, конечно же, знала. Но особого значения этому факту как-то не придала. Ребенок его – пусть платит алименты. Но то, что случилось дальше, я даже во сне себе представить не могла.
Мы с Лешей поженились по любви, у нас родилась дочь, и мой муж души в ней не чаял. Отец провожал ее в детский сад и забирал домой после работы. А к осени наша девочка уже пойдет в первый класс.
Лешин сын от первого брака забегал к нам изредка – попросить денег у отца. И по ходу забирал все конфеты у Светочки (нашей дочки), после чего она плакала, и мы с нею шли в магазин за новыми сладостями.
Но это было еще терпимо до тех пор, как 17-летний оболтус не переехал к нам жить.
Его мамаша изволила в очередной раз выйти замуж, а Игорька отправила жить к нам. Он собирался поступать в институт, и его мамаша решила, что учить дальше ребенка должен Леша, его отец. Хотя алименты она получала исправно.
Это великовозрастное чудовище, перед которым мой муж гнул свою спинку, с первого дня пребывания у нас набивал карманы конфетами и уходил угощать ними своих многочисленных подружек.
Леша покупал ему самую дорогую одежду, самые «навороченные» смартфоны и все, что только пожелает его сын. Он даже о Свете так не заботился, как о своем Игорьке.
В институт Игорь не поступил, но и работу искать не торопился: целыми днями валялся на диване, играл в компьютерные игры, а вечером уходил «тусить» (как он выражался) со своими дружками. Часто приходил посреди ночи пьяный.
Я стала говорить Леше, что так дальше продолжаться не может. Почему он позволяет своему сыну так себя вести? И почему большая часть нашей зарплаты должна уходить на его отпрыска?
И что же я слышу в ответ?
Леша отвечает: так он ведь молодой парень, пусть погуляет.
Ко мне Игорь относился грубо, все время говорил, что я не умею готовить. Обращался ко мне презрительно «Маруська». А когда Леша сказал ему, чтобы он называл меня хотя бы про имени-отчеству, «папин сынок» ответил:
— Что? Вот это чучело огородное – по имени-отчеству? Не дождетесь.
И Леша не сказал ему в ответ ни слова. Я была в это время в соседней комнате и слыхала весь разговор. Я заплакала и решила поговорить с Лешей окончательно: пусть или выселяет своего сыночка к его маме, или к своей маме уйду я вместе с дочкой.
Но поговорить с мужем я не успела: к нам с обыском пришла полиция и нашла в комнате Игоря наркотики. И этой наглый «парниша» сказал, что он здесь ни при чем, что это мачеха (то есть я) прячу в его комнате наркотики.
Полиция во всем разобралась. Но после этого случая я решила окончательно: разведусь с мужем и уйду к маме со Светочкой.
Муж заерзал, когда понял, что я не шучу, и жалостливо попросил: может, останешься? Ну хоть на время, пока Игорь будет отбывать наказание в колонии? Может, он там образумится?
Но я уже ничего не хотела слушать. Собрала вещи, забрала дочку, переехала к маме. И подала на развод.
Может, я поступила неправильно, но сейчас я встречаюсь с хорошим, самостоятельным мужчиной, у которого умерла жена и осталась дочка, на год моложе моей Светочки. Девочки очень дружны, а мы с Анатолием скоро поженимся.
О своем первом незадачливом браке я даже не вспоминаю, но кто-то из моих знакомых рассказал, что Леша сильно запил, а его отпрыск отправился в тюрьму во второй раз.
Вот что может сделать с человеком слепая отцовская любовь.