Такое направление в российском шоу-бизнесе как рэп за последние годы пользуется бешеной популярностью. Однако многообразие рэп-исполнителей иногда сбивает слушателей с толку. Рэперов знают в лицо и по их сценическим псевдонимам, но мало кому известно откуда они произошли и что значат.
Адиль Жалелов, он же Скриптонит никогда не скрывал никакой информации о себе. Парень родом из Павлодара и по национальности — казах. Единственное, о чем он умалчивает, так это о значении своего псевдонима. Поклонники считают, что его происхождение как-то связано с криптонитом и знаменитой кинолентой о Супермэне.
Довольно долгое время на Российской сцене читает рэп и Василий Вакуленко — Баста. Идею для будущего сценического имени подвинула мать исполнителя, в детстве называвшая сына «Баста Хрю». Когда Василий Вакуленко стал активно появляться на сцене, он взял псевдоним, используя первую часть детской клички.
Мало кто помнит, что учредителя «Black Star», Тимати, на самом деле зовут Тимуром Юнусовым. По факту, этот рэпер даже не придумывал себе сценического имени. Когда он обучался в одном из университетов США, стал вопрос о переводе его имени ФИО на американский язык. Так из Тимура парень превратился в Тимати.
В специфическом псевдониме Oxxymiron шифруется настоящее имя исполнителя. На самом деле этого рэпера зовут Мирон Фёдоров. При выборе сценического имени, он решил обыграть собственное, и довольно успешно использовал его в слове, написанном транслитом.
У нашумевшего рэпера Гуфа псевдоним также тесно связан с детством. Будучи ребёнком, Алексей Долматов обожал мультфильм про Гуффи, поэтому и взял аналогичное сценическое имя. Кстати бывшая супруга исполнителя, Айза, даже набила себе тату с этим мультипликационным героем, однако после развода она её вывела.
Самым загадочным псевдонимом в рэп-тусовке прославилась группа 25/17. Долгое время никто не мог понять, почему Андрей Поздунов и Антон Заявьялов так назвали свой коллектив. Через время тайна раскрылась — исполнители настолько любили фильмы Тарантино, что при выборе псевдонима за основу взяли речь одного из персонажей «Криминального чтива», где он ссылался на 17 стих из 25 главы.