Первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил, что треть из 319 российских моногородов находится в красной кризисной зоне. Впрочем, дальше «отслеживания ситуации» у правительства дело не пошло.
Ключевые показатели городов «с единственным источником существования» можно рассматривать, оценивать динамику и проводить еще массу интересных и увлекательных действий. Но реально моногорода можно либо ликвидировать, перенося производство и переселяя население, либо диверсифицировать их экономику, развивая новые и конкурентоспособные параллельные производства, либо, что является самой сложной задачей, модернизировать существующее производство с целью достижения уникальности и региональной значимости.
Следить и «переживать» за последствиями закрытия градообразующих предприятий, возможно, увлекательнее, но в задачу правительства входит не только это. Меж тем, проблема моногородов обозначалась как весьма острая даже в более благополучные времена. Увы, с тех пор не появилось ни единого, пусть даже единично-показушного примера успешного решения. Например, привлечение Минэкономразвития, Минпромторга и ВЭБа к «спасению» Краснотурьинска после частичного закрытия местного алюминиевого производства пока не дало результатов, кроме «видения реальных перспектив» и семинара для руководителей моногородов в Москве.
Аналогичная картина и в других городах, где частная инициатива по разным причинам буксует, а у властей нет ни средств, ни квалификации, ни желания менять жизнь к лучшему. Поэтому российские моногорода просто обречены шествовать от кризиса к кризису.